19 июля 2012
Презумпция невиновности и публичные заявления представителей власти
Print Friendly
Недавно я писал на этом блоге о резкой критике судьями Международного Уголовного Суда бывшего прокурора МУС Луиса Окампо в связи с его интервью средствам массовой информации, в которых прокурор высказывал мнение по поводу виновности Каддафи.
Разумеется, принцип презумпции невиновности распространяется не только на заявления представителей правоохранительных и судебных органов, но и других представителей власти.
ЕСПЧ неоднократно подчеркивал, что представители органов власти не должны объявлять кого-либо виновным в совершении преступления до того, как вина этого лица установлена судом (см., например, Trymbach v. Ukraine, 12 January 2012, § 39).
Соответственно, право на презумпцию невиновности нарушается если представитель власти в своем публичном заявлении выражает мнение о том, что обвиняемый виновен в совершении инкриминируемого преступления (см., например, Dovzhenko v. Ukraine, § 48).
Основное различие должно проводиться между заявлением о том, что лицо лишь подозревается в совершении преступления и недвусмысленным заявлением о том, что это лицо совершило преступление (Dovzhenko v. Ukraine, § 48).
Согласно судебной практике ЕСПЧ, этот принцип нарушается если заявление должностного лица или представителя власти по поводу расследуемого дела способствует формированию общественного мнения о виновности подозреваемого и предрешают оценку фактов компетентным судом (см., Dovzhenko v. Ukraine, § 48; Allenet de Ribemont v. France, § 41; Daktaras v. Lithuania, §§ 41-43; Butkevičius v. Lithuania, § 49).
Право на презумпцию невиновности нарушается независимо от того, может ли заявление представителя власти о виновности подозреваемого или обвиняемого повлиять на рассмотрение дела судом.
В частности, ЕСПЧ принимал решения о нарушении ст. 6.2 Конвенции даже в случаях, когда после заявления представителя власти о виновности подозреваемого или обвиняемого, суд впоследствии оправдывал это лицо (см., например, ссылки на такие дела в Allenet de Ribemont v. France, § 35).
См. также сообщение "МУС о презумпции невиновности и публичных заявлениях прокурора".
Разумеется, принцип презумпции невиновности распространяется не только на заявления представителей правоохранительных и судебных органов, но и других представителей власти.
ЕСПЧ неоднократно подчеркивал, что представители органов власти не должны объявлять кого-либо виновным в совершении преступления до того, как вина этого лица установлена судом (см., например, Trymbach v. Ukraine, 12 January 2012, § 39).
Соответственно, право на презумпцию невиновности нарушается если представитель власти в своем публичном заявлении выражает мнение о том, что обвиняемый виновен в совершении инкриминируемого преступления (см., например, Dovzhenko v. Ukraine, § 48).
Основное различие должно проводиться между заявлением о том, что лицо лишь подозревается в совершении преступления и недвусмысленным заявлением о том, что это лицо совершило преступление (Dovzhenko v. Ukraine, § 48).
Согласно судебной практике ЕСПЧ, этот принцип нарушается если заявление должностного лица или представителя власти по поводу расследуемого дела способствует формированию общественного мнения о виновности подозреваемого и предрешают оценку фактов компетентным судом (см., Dovzhenko v. Ukraine, § 48; Allenet de Ribemont v. France, § 41; Daktaras v. Lithuania, §§ 41-43; Butkevičius v. Lithuania, § 49).
Право на презумпцию невиновности нарушается независимо от того, может ли заявление представителя власти о виновности подозреваемого или обвиняемого повлиять на рассмотрение дела судом.
В частности, ЕСПЧ принимал решения о нарушении ст. 6.2 Конвенции даже в случаях, когда после заявления представителя власти о виновности подозреваемого или обвиняемого, суд впоследствии оправдывал это лицо (см., например, ссылки на такие дела в Allenet de Ribemont v. France, § 35).
См. также сообщение "МУС о презумпции невиновности и публичных заявлениях прокурора".
